Аня: Первым, о чём я узнала до нашего интервью, было твое увлечение паралимпийским спортом. Как ты пришла к спортивной стрельбе из лука?

Саша: Я занималась фигурным катанием, танцами, посещала академию КВН в Красногорске. Вообще, в моей жизни всегда была какая-то движуха, без которой я не могла существовать. Каждый день проходил в приятной гонке, которая давала чёткое ощущение полноценной жизни. Я не сидела на месте и едва ли успевала передохнуть между факультативными занятиями. Когда случилась авария, и я более-менее после неё оклемалась, мне позвонил тренер по биатлону и сказал, что им нужны молодые спортсмены. Мне понравилось, я посетила несколько тренировок, и хотела продолжить заниматься этим видом спорта, но так случилось, что мне нужно было лечь в больницу на повторную реабилитацию. Пока я лежала в больнице, моей маме позвонил и тренер по стрельбе из лука, Санданов Булат Булатович, со словами: «Саша, не хочет попробовать?» С тренером по биатлону я связь не поддерживала. На тот момент я цеплялась за любую активность, поэтому с радостью согласилась попробовать пострелять. Тренер приезжал за мой в Красногорск и возил на тренировки в город Химки. Так, постепенно я влилась в стрельбу из лука. И каким для меня было удивлением, что меня взяли на сборы в город Сочи с основной сборной России среди лиц с ПОДА по стрельбе из лука. Там я, кстати, встретила того самого тренера по биатлону, который открыл для меня возможности большого спорта, за что я ему очень благодарна.

Аня: Твои глаза горят, когда ты рассказываешь обо всём, что приобрела за годы борьбы. Но давай вернёмся на шесть лет назад. При каких обстоятельствах ты потеряла ногу?

Саша: Всё случилось в понедельник восьмого октября. Мне было 16 лет. Я ничего не помню, начиная с вечера воскресенья — как утром пошла в школу, что делала на уроках и т.д. Весь день улетел в прострацию. В понедельник вечером меня сбила электричка. Как рассказывали очевидцы, с двух сторон шли электрички без светового и звукового сигналов, и я якобы их не заметила. В голове не укладывается, как я могла не заметить электропоезд, тем более целых два, которые идут в противоположных направлениях. Кто-то говорил, что была плохая погода; кто-то говорил, что я была в наушниках; кто-то говорил, что я шла неадекватно и была в состоянии сильного алкогольного опьянения. Версий было очень много. Я пролежала в коме десять дней, потом была реанимация, но этого я тоже не помню. По рассказам присутствующих рядом, после того как я пришла в себя, у меня был шок, были сильные боли после ампутации (фантомные), и я была агрессивно настроена, груба и пыталась снять с себя капельницы, провода. Врачи были вынуждены, чтобы я не навредила себе, привязать меня к кровати. В реанимации я провела около месяца. Затем меня перевели в палату, где со мной постоянно находилась мама.

Саша: Ко мне приходили подружки, хотя им нельзя было находиться в больнице, но мы как-то договаривались, и окольными путями они навещали меня. Помню, приходят зимой и говорят: «Какой у тебя красивый вид из окна!» А я же не могу посмотреть, для этого нужно подняться с кровати (улыбается). Через пару дней, когда меня возили на перевязку, я попросила подъехать к окну и увидела заснеженную Красную площадь, сияющий в лучах февральского солнца Храм Христа Спасителя, достающие до неба сталинские высотки. Сейчас приезжаю в НИИ зачастую осенью, когда всё запорошено листвой.

Аня: Ты поддерживаешь отношения со своим лечащим врачом?

Саша: Мы с Рубеном Тиграновичем шутим, что моя попа помогла ему защитить диссертацию (улыбается). На одной из перевязок он спросил: «Можно сфоткаю твою попку? Отправлю в Космополитен». Я посмеялась и разрешила. Рубен Тигранович способствовал лечению и заживлению пролежня, провел косметическую операцию, а потом написал научную работу. Вот так дела на благо человечества и делаются.

Аня: Возможно, твоя попа спасла не одну жизнь! Сколько времени заняла реабилитация?